Николай Набоков
В поселке Любча Новогрудского района родился и рос известный европейский и американский композитор, крупный деятель культуры, двоюродный брат писателя Владимира Набокова – Николай НАБОКОВ.
Потомок овцеводов и дворян
Несмотря на то, что Николай Набоков появился на свет в Беларуси, в его жилах не было и капли белорусской крови. Папа Дмитрий Дмитриевич происходил из русского дворянского рода Набоковых. Его дедушка Николай Набоков участвовал в экспедиции на Новую землю (его именем даже названа река Набокова), отец Дмитрий Набоков служил министром юстиции при императорах Александре II и Александре III.
В Германии брал свое начало и род мамы Николая Набокова Лидии Фальц-Фейн. Ее предки лишь во второй половине XVIII века перебрались в Россию и обосновались в Таврической степи. Но уже к середине XIX века не только пустили там корни, но и заработали состояние на разведении овец. Бабушка Николая Набокова Софья Фальц-Фейн, убитая в 1919 году агентами ЧК, до последних дней окружала себя роскошью. Однако не в ее дворце на Херсонщине любил гостить в детские годы Николай Набоков, а в заповеднике «Аскания-Нова» (см. «ГП» за 26 июня) у дяди Фридриха Фальц-Фейна.
К слову, именно у родных братьев Фридриха и Карла Фальц-Фейнов в начале XX века Лидия Набокова приобрела покоривший ее красотой замок в Любче с прилегающими землями.
Любчанская идиллия
Нико (так звали Николая Набокова близкие) был единственным из детей Набоковых, кто родился в Любче. Произошло это 17 апреля 1903 года. Вот только дышать чистейшим любчанским воздухом мальчишке и его сестре Соне, брату Мите довелось недолго. Глава семейства Дмитрий Набоков, слывший искусным соблазнителем, стал приударять за женой лесника, и однажды, пока он развлекался на охоте, гувернантка увезла детей из Любчи. Речь о возвращении в замок Лидия Эдуардовна завела лишь в 1908 году. К тому времени она носила фамилию фон Пейкер, так как вышла замуж за соседа по имению Николая Федоровича, губернского предводителя дворянства и, что немаловажно, безупречного джентльмена.
«Мы, дети, с восторгом восприняли новость о возвращении в Любчу, – вспоминал Николай Набоков. – В течение лета управляющий из Любчи несколько раз приезжал в Покровское (имение фон Пейкера недалеко от Барановичей – прим. авт.) и докладывал о различных улучшениях в замке и на ферме. В усадьбе был построен домик для гостей. В саду посадили новые фруктовые деревья, ягодные кусты. Молочный завод переоборудовали, пристроив к нему сыровню».
Счастливым и безмятежным было детство Нико. С утра с сестрой и братом он постигал науки, учил закон Божий, читал на русском, французском, английском и немецком языках. Послеобеденное время было отдано спорту. Николай Набоков не питал страсти к верховой езде и плаванию в Немане, зато очень любил играть в крикет и кататься на лодке.
Музыка улиц
Была в жизни мальчишки и еще одна привязанность – музыка. Сегодня интернет-источники, все как один, твердят, что пристрастился к игре на фортепиано Николай Набоков в имении отчима Покровское, где стоял инструмент, по легенде, благословленный самим Чайковским. Но в мемуарах композитор писал так: «Моя первая встреча с Евтерпой (муза поэзии и музыки – прим. авт.), в которую после я страстно влюбился, произошла не во время унылых занятий, когда я терзал черно-белую пасть фортепиано. Нет, музыка находит иной, более искусный способ проникнуть в душу композитора».
К Набокову музыка слеталась с любчанских улиц.
«Сидя на широком подоконнике, я любовался долгими летними закатами, наблюдал, как на сверкающей глади Немана медленно гаснут пурпурные блики, прислушивался к гулкому стуку топоров на далеком лесосплаве. Стук этот создавал эфемерный аккомпанемент для рабочей песни сплавщиков. А ранним летним утром через мое окно проникали голоса крестьянок, идущих на сенокос. Я соскакивал с кровати и наблюдал за бабами. Они шли рядами, быстро и легко, словно танцуя, и пели жизнерадостно и громко. Их песни состояли из коротких часто повторяющихся фраз. В конце каждого куплета хор смолкал, лишь два или три голоса продолжали выводить мелодию и, словно чудом достигнув недосягаемой цели, возвышались в пронзительном глиссандо на самом верхнем своем пределе и долго тянули ноту».
Другие берега
В последний раз мелодии Любчи услаждали слух Набокова в 1914 году. В один из августовских дней двор заполнили собирающиеся на военную службу сельчане. Любчанский замок являлся стратегическим оборонным пунктом, и Набоковым-фон Пейкерам надлежало покинуть имение. Возвращался ли когда-либо композитор в родовое гнездо в реальности, можно лишь предполагать. Но в мыслях, как бы далеко ни был, никогда не покидал Любчу.
«Я до конца своих дней останусь белорусом», – признавался Набоков в книге «Багаж. Мемуары русского космополита». Ее на склоне лет Николай Дмитриевич написал на… английском и опубликовал в Нью-Йорке. В Америке также вышли издания «Старые друзья и новая музыка», «Игорь Стравинский».
Много говорил в своей жизни композитор и на немецком, французском языках, выученных в детстве. Первую мировую войну его семья пережила в Петрограде, но уже в апреле 1919 года навсегда покинула Россию. В Германии Николай Набоков учился в Штутгартской консерватории, брал уроки музыки у композитора Ферручо Бузони. Во Франции окончил Сорбонну со степенью бакалавра искусств и сделал первые серьезные шаги в музыкальном мире.
БелоРусские сезоны
Летом 1928 года Париж наводнили афиши с именем Николая Набокова. В качестве композитора он дебютировал в «Русских сезонах». Было то простое совпадение или воля судьбы, но Набоков оказался вторым выходцем из гродненских земель, на которого обратил внимание Сергей Дягилев. С сотрудничества с этим театральным деятелем начиналась и мировая известность уроженца Гродно художника Льва Бакста. С той лишь разницей, что Бакст работал над дягилевскими антрепризами в первые годы «Русских сезонов» в Париже, Набоков – в последние. Бакст был уже популярен в России, Набоков – нет.
– Ваши песни не так уж плохи, как вам кажется, – обронил Сергей Дягилев, впервые услышав произведения Николая Набокова. – Я не прочь послушать вашу музыку.
Эти слова оказались высокой похвалой из уст взыскательного Дягилева. Через год, когда молодой композитор начал работу над балетом «Ода» по произведению Ломоносова, он был менее обходителен.
– Единственной причиной, заставившей меня вопреки доводам здравого смысла дать согласие на постановку «Оды», было желание Лифаря (звезда дягилевской труппы – прим. авт.), – заявил Сергей Дягилев на первой репетиции с участием Набокова и на несколько месяцев отстранился от подготовки балета. Включился в процесс лишь за несколько дней до премьеры и потряс Николая Набокова своей работоспособностью.
«Трое суток до того мгновения, когда в последний раз упал занавес на прошедшей с огромным успехом премьере «Оды», я жил в состоянии какого-то лихорадочного безумия, – вспоминал Набоков. – Работал без отдыха, одурел от бессонницы, но был охвачен воодушевлением, подобного которому не испытывал никогда в жизни».
Заокеанская карьера
После в карьере Николая Набокова был не один успешный балет. Он создал «Мирный союз», «Жизнь Полишинеля», «Напрасные усилия любви», «Последний цветок». Написал «Библейскую симфонию» и симфонию «Молитва», элегию «Возвращение Пушкина» и кантату «Америка была надеждой», оратории, концерты и увертюры. Переложил на голос с оркестром пять стихотворений Анны Ахматовой и четыре стихотворения Бориса Пастернака. Но все это написано уже в Америке.
Как попал в непростые 1930-е годы русский беженец за океан? Первая жена Набокова Наталья Шаховская сделала необычный ход – обратилась к богатому жителю Филадельфии Альберту Барнсу. Он был владельцем не то галереи, не то художественной студии, куда приглашал с лекциями известных художников и ученых.
– Я в жизни не читал лекций, и знать ничего не знаю о живописи, – сомневался в затее Николай Набоков. Но она сработала, и летом 1933 года композитор вместе с супругой отбыл пароходом в Нью-Йорк. Выступать у Барнса оказалось куда проще, чем можно было ожидать.
– Все, что вам нужно, Ник, – говорил меценат, – собственные ощущения от Дебюсси и Сезанна, а не мысли всяких шарлатанов по этому поводу.
Спустя три десятилетия Набоков снова стал лектором, но уже профессиональным. В 1970-71 годах он читал лекции по эстетике в Государственном университете Буффало, а затем в университете Нью-Йорка. Но все же не только творческое наследие и преподавательская деятельность сохранили имя Набокова в истории. Он был пропагандистом современной культуры – возглавлял музыкальные фестивали в Париже, Риме, Токио, Берлине, организовывал фестивали негритянской культуры и фестиваль «Восток встречается с Западом» в Японии, а затем в Индии.
Имя Николая Набокова вошло в знаменитый словарь «Ларусс».
http://govorim.by